Растение утратило рост, почернело и сникло. Стальное лезвие вновь засверкало на солнце. Щитки панциря на плечах сделались мягче, постепенно сходя на нет. Казалось, будто чудовище-победитель хочет поскорее избавиться от своего наводящего страх уродства. Тяжелые челюсти уменьшились, руки и ноги стали тоньше и длиннее. Куртины вдали лопнули, раскидав по полю островки быстро расползающейся зелени. Еще минута — и человек, или почти человек, если не обращать внимания на зеленую кожу и короткие рожки, застыл с поднятой мотыгой над небольшим темно-красным сорняком.

Проектор погас.

— Ну, что вы об этом думаете, сударь?

— Кошмар.

— В данном случае мы имеем наглядную иллюстрацию причинно-следственной связи между нападением и защитой, хотя, конечно, представленную несколько непривычным способом. По-моему, это очевидно.

— По-моему, мне пора оставить вашу синюю бутылку.

Но на самом деле мне было не до шуток. Увиденное меня потрясло, и я впервые по-настоящему поверил в реальность происходящего.

— Конец этого фильма снят на громадном расстоянии от линии ноль-ноль,— сообщил Винтер.— Интервал между кадрами — одна секунда субъективного времени.

Конечно, нет смысла утверждать, что это и есть настоящий шаг прогрессии, какой бы она ни была на этой линии. Сражение, представляющееся нам коротким, может продолжаться всю жизнь или целую эволюционную эпоху. Точка расхождения нашей и самой удаленной линии из тех, что мы видели в самом конце, отстоит от нашего времени почти на миллион лет.

— Винтер, все это ужасно интересно, но выглядело бы куда привлекательнее, представляй я себе хоть в минимальном приближении, что вы мне уготовили. Похоже, вам мало дела до переживаний отдельно взятого человека. А вдруг меня намереваются подвергнуть какому-нибудь живописному эксперименту, а потом выбросить за ненадобностью, вышвырнуть на свалку космического хлама вроде той, что вы мне показывали? И даже содержимое этой бутылки не очень-то помогло мне отвлечься от размышлений на подобную тему.

— Бог мой, сударь! — встрепенулся старший капитан.— Ничего подобного, уверяю вас. Помилуйте, мы вовсе не дикие варвары! Если вы заинтересовали официальное руководство Империума, вы можете рассчитывать на человечное и достойное обращение.

— Вы упоминали о каких-то концентрационных пунктах. В нашем мире перспектива угодить в заведение с подобным названием восторга точно не вызовет.

— И совершенно напрасно,— пожал плечами Винтер,— Есть множество чудесных А-линий, удаленных от Пустоши. Они либо необитаемы, либо заселены отсталыми или неразвившимися расами. Мы подберем технологический и культурный уровни, которые вас устроят. Ни один из изъятых объектов не остается без внимания и заботы. Их размещают с максимальным удобством и обеспечивают всем необходимым на всю оставшуюся жизнь.

— В ссылке на необитаемом острове или в туземной деревне? Звучит не слишком заманчиво,— заметил я.— Не лучше ли вернуть меня домой?

Старший капитан загадочно улыбнулся.

— Что бы вы сказали, если бы вдруг вам представилась возможность обрести крупное состояние в золоте и поселиться в обществе, весьма схожем... Ну хотя бы с Англией семнадцатого века? Только не забудьте добавить к этому преимущества в виде электричества, цветущую современную литературу. Жизнь, обеспеченная всем по вашему усмотрению. Имейте в виду — в нашем распоряжении ресурсы всей вселенной.

— Сказал бы, что все это здорово, будь у меня выбор,— ответил я.— Согласен, здесь и сейчас довольно уютно, но я остаюсь жертвой грубого похищения и практически ничего не могу с этим поделать. Можно, конечно, попытаться подловить момент, когда мы выберемся из Пустоши, но еще не прибудем на базу, где меня ждет встречающая делегация. И тогда вы сумеете развернуть эту посудину назад на ИП-три. Средство заставить вас у меня имеется.

— Послушайте, Баярд,— раздраженно заявил Винтер.— Оружие у вас действительно есть. Ну так застрелите меня. Убейте нас всех. Чего вы этим добьетесь? Для управления разведчиком требуется высочайшая техническая подготовка. Приборы настроены на автоматическое возвращение в исходный пункт. Возврат объекта на линию, с которой он был взят, абсолютно противоречит установкам Империума. Неужели вы не понимаете, единственное, что вам остается,— сотрудничать с нами. Я же как офицер Империума смею заверить: вас ждет достойное обращение.

— Если верить кинофильмам, при помощи оружия непременно добьешься своего — Я задумчиво разглядывал пистолет.— Однако у меня создалось впечатление, будто вы действительно запросто готовы получить пулю.

Лицо Винтера расплылось в улыбке.

— Помимо того, что вы хорошо приложились к моему бренди и, вероятно, не попадете даже в стену, я смею вас заверить...

— Только и делаете, что заверяете.— Швырнув оружие в коробку, я закинул ноги на полированную столешницу и развалился на стуле.— Разбудите меня перед прибытием на место. Хочу привести себя в должный вид.

— Сударь,— услышал я смех старшего капитана,— наконец-то вы повели себя разумно. Мне было бы чертовски неудобно докладывать на базе о том, что вы тут всю дорогу размахивали пистолетом.

Проснулся я внезапно. Ужасно ломило шею, а стоило только пошевелиться, как выяснилось, что и все тело тоже. Я со стоном опустил ноги на пол, сел прямо и оглядел отсек. По какой же причине мне вдруг сделалось так неуютно? Вот оно: старший капитан исчез, и гудение стихло.

— Винтер!

Я вскочил. Мое сознание незамедлительно нарисовало мне металлическую коробку с одиноким растерянным дипломатом, коварно брошенным посреди одного из этих адских миров. Следовало признать, сейчас я куда меньше боялся попасть в этот ноль-ноль, нежели не попасть туда вообще.

— Минуту, мистер Баярд.— Винтер заглянул в помещение через приоткрывшуюся дверь.— Мы прибыли согласно графику.

Теперь достаточно было просто нервничать.

Пистолет пропал. Я в раздумье мерил шагами отсек. Интересно, куда они девали мой портфель... хотя в данный момент глупо волноваться по таким пустякам — меня и так угораздило влипнуть не на шутку. Наверное, следует убедить себя, будто мне предстоит нечто вроде приема в посольстве — что может быть хуже? Следовательно, я должен перестать относиться к этому серьезно. Несомненно, должен. Лучше всего в подобных случаях держаться как ни в чем не бывало, точно сам все и придумал.

Вошли двое громил, за ними Винтер. Все в форменных фуражках. Сейчас они вели себя по-уставному. Громилы, развернувшись к старшему капитану, отсалютовали ему на английский манер, а тот ответил легким взмахом руки.

— Выходим, мистер Баярд? — повернулся он ко мне. Один из парней толчком распахнул дверь и замер сбоку от выхода. Впереди в приглушенном солнечном свете я увидел мощеную площадку. На площадке стояли люди в белой форме. Все смотрели на нас.

Винтер ждал. Видимо, пришло время сделать решительный шаг. Я вышел из фургона и осмотрелся. Мы находились в обширном ангаре, отдаленно напоминавшем железнодорожный вокзал. Один из встречавших повернулся к другому и что-то сказал, не сводя с меня глаз. Второй кивнул. Оба шагнули вперед.

— Джентльмены,— прогремел за моей спиной голос Винтера,— мистер Бриан Баярд!

Они таращились на меня, я на них. Все встречавшие носили обтягивающую белую форму, увешанную медалями и расшитую на плечах золотом.

— Бог мой, Винтер,— воскликнул один из них.— У вас получилось. Мои поздравления!

Все тут же обступили старшего капитана, наперебой засыпая его вопросами и бросая в мою сторону бесцеремонные взгляды. Мне никто не сказал ни слова. Я попытался встретиться глазами с Винтером. Он со спокойным и немного самодовольным видом удовлетворял любопытство встречающих, спрятав за спину раненую руку.

Ну и пошли они ко всем чертям. Я развернулся и зашагал к передней стене ангара. Там виднелась дверь, а сбоку от нее — будка часового. Удостоив солдата холодным мимолетным взглядом, я направился прямиком к выходу.